фанфик: для medy с опозданием в две недели

[4709]

Название: Без названия
Автор: pierrot*
Бета: не отбечено!
Пейринг: Хорхе Гонсалес/Айтор Гутиеррес, с упоминаниями о Хосе/Рауль. POV Хорхе
Рейтинг: детский.
Жанр: авторский жанр - бред, но если выбирать из стандартных то это скорее джен.
Дисклаймер: автор врет.
A/N: для Medy на день рождения, с опозданием в две недели. зайчик, прости за опоздание и прости за то, что это наверное не совсем то что ты хотела. но я сказала что напишу и написала. в общем, расти большая и счастливая. люблю тебя.

ЧИТАТЬ И КОММЕНТИРОВАТЬ ВСЕМ ОБЯЗАТЕЛЬНО!

- Как ты думаешь, а луна тоже умеет плакать?
Я никогда не забуду как он спросил меня об этом. Мы были еще совсем детьми и встретились на каком-то куррорте куда нас привезли родители. Мы целый день играли на пляже, строили замки из песка, а когда стемнело сидели с семьями в каком-то ресторане на берегу моря и его отец рассказывал нам про звезды. А потом, когда взрослые отвлеклись, малыш взял меня за руку и спросил умеет ли луна плакать. Я никогда не забуду этого, потому что, хоть мне и было всего 7 лет , в этот момент я понял что бесконечно люблю этого светлого мальчика и всегда, чего бы мне это не стоило, буду с ним.
Так и вышло. Спустя двадцать лет после того отдыха с родителями мы все еще были вместе, хотя не так красиво и наивно. Мы выросли, стали личностями с очень разными характерами, моральными ценностями и жизненными принципами. Айтор пошел по стопам своего отца - он любил шумные тусовки, обожал скандалы, рано женился и слишком рано стал вторым капитаном мадридского Реала. Я же стал паршивой овцой династии Гонсалесов - художник не скрывающий своей ориентации, не поддерживающий отношений со своей матерью-снобкой и братьями-долбоебами. С отцом мы иногда встречались. Мы говорили об искусстве, о политике, о футболе и о том как я живу. Папа никогда не говорил мне вещи которые раздражали. Он не говорил мне "Хорхе, остепенись" и не говорил "Хорхе, ты должен стать самостоятельным", вовсе нет. Он интересовался, хвалил мои картины, помогал устраивать выставки, платил за квартиру, за студию и давал денег на вино и сигареты.
Он часто спрашивал как дела у нас с Айтором и что я думаю делать по поводу того что Гутиеррес младший женат? Я обычно пожимал плечами и фыркал:
- А ты что думал когда Хосе Мария был женат?
Отец в ответ на это фыркал точно так же как я и поджимал губы. Он быстро менял темы или собирался уходить каждый раз когда разговор заходил об их с Хосе отношениях. Он говорил, что это не мое дело и однажды даже нагрубил мне, а я все ломал голову что же там такого случилось что так его ранило. Я думал об этом днем и ночью, когда принимал душ и когда смешивал краски.
Однажды я вспомнил об этом после секса.
В тот день Айтор зашел ко мне в студию с бутылкой вина. Мы закрыли двери и зашторили окна, я расстелил на полу старое покрывало. Вино быстро дало нам в голову, мы смеялись, целовались, он курил мои сигареты и рисовал акварелью какие-то корявые линии на моем обнаженном теле. Он поливал вином мою грудь и живот и тут же слизывал все горячим языком, а я выгибался под ним, не пытаясь сдерживаться или вести себя чуть тише, полностью отдаваясь его умелым ласкам.
Несколько часов спустя я лежал у него на груди весь перепачканый краской, липкий от вина и спермы. Я любовался им, нами, в отражении большого зеркала напротив и именно тогда я вспомнил про отца с Хосе.
- Айтор, - я тихо позвал его. - Тори, ты не спишь? Я хотел спросить...
- Ммм?
- Про Рауля и Хосе Марию...
Я спросил. Спросил, не знает ли он что там такого случилось, что мой отец бесится каждый раз когда я об этом вспоминаю. Спросил, почему они не в месте если оба давно разведены и почему мы никогда об этом не говорили. Айтор тяжело вздохнул и в кратце рассказал мне то, что знал.
- И когда папа развелся с мамой чтобы быть с Раулем, Рауль послал его куда подальше потому что твоя мать как раз была беременна Марией и... Ты понимаешь, - закончил он. - А когда твой отец наконец понял какой он идиот и что он потерял то было уже поздно.
- Откуда ты все это знаешь, - удивился я.
- От моей матери, у нее язык без костей! - Он рассмеялся. - И отец, если напивается, всегда рассказывает о том как Рауль его бросил или о том как Рауль потом развелся и приполз просить принять его обратно, а папа послал его.
И я все понял. Я обнял Айтора, нежно поцеловал его в пухлые губы, поправил его волосы и сказал что люблю его. Сказал, что это все не важно, потому что на самом деле есть только мы - я и он, и я буду ждать пока он закончит карьеру и уйдет от жены. Я был уверен что все так и будет потому что он был слишком похож на своего отца.
А я был слишком похож на своего, только я будто с самого рождения исправлял все его ошибки. Я не стал футболистом чтобы не бояться за карьеру и не женился чтобы не бояться за семью. Я с семи лет знал что должен быть с этим мальчиком, что должен любить его и ждать его прощая ему все. Я думал, что всему виной его наивность или небо или судьба, но теперь я понял - я должен набраться терпения и ждать, потому что если у наших отцов не получилось то уж у нас точно должно.
У нас точно должно получиться.