на днях прилетал дядя саша дорошенко. привез родителям свои последние книги. и я как-то открыла просто пролистать и уже просто не смогла закрыть. это так... правильно.

...Сердце моего Города: - хитрый греческий прищур и расчетливый взгляд еврейского банкира, - недоверчивая улыбка украинца и надменный жест французского вельможи, - спокойная уверенность военачальника и независимость губернаторов, - алчность прибыли и бескорыстная щедрость строителей. Убивающий расчет и дружеская рука, - копеечный обман и незыблемое слово купца. Негоцианты мирового масштаба, державшие в жестких руках мировые биржи, - капитаны, корабли которых бороздили все моря, а моряки напивались во всех портах, - ремесленники с золотыми руками и ювелиры, вводившие в заблуждение экспертов Лувра. Христиане, иудеи и мусульмане, храмы которых стояли рядом на больших и малых улицах Города. Многоязычный говор улиц и площадей. Базары, красочными восточными коврами лежащие на городских площадях. Все, за что брались - выходило лучшим из наилучшего в мире: - промышленность и торговля, - мореплавание и строительство, - музыка, живопись и литература.
Солнце моего Города рождается в моем Море, и в его вечерних водах оно укладывается спать, упругий ритм черноморских волн баюкает его. По солнечной дорожке мы уплывали утром в Море навстречу поднимающемуся из его глубин солнцу, лучи его ласкали наши лица, а тело холодила свежесть воды и соленые брызги были на наших глазах и губах. Лунной ночной дорожкой мы уплывали с юными подругами навстречу судьбе, и тайна ночного мрака растворяла нас, растворяя в темной материи моря и воздуха, слившихся без границы. Утром солнечная колесница ослепительно и неторопливо накатывала на Город, двигаясь с юго-востока, согревая его, продрогшего в ночи. Солнце приходило с моря, неторопливо вползало на влажный песок пляжей, тяжело карабкалось на крутые одесские берега, цепляясь за кусты акаций и потом стремительно вступало в Город, в его прибрежные и дальние улицы и перекрестки, ложилось неровными пятнами на булыжник мостовых, ласкало преступные плечи кариатид, солнечные лучи шутливо облизывали улыбающиеся чему-то морды бесчисленных сторожевых львов.
Оно согревало Город и своих детей на его утренних улицах, утешало и отводило ночные страхи.
Все в имени твоем, все что имеем и имели, все, что будет у нас еще в жизни, есть в этом летящем слове - Одесса. Так птица летит, срезая неподвижным и сильным крылом гребешки морской волны, так ходит осторожная рыба в прозрачной глубине, видимая этой птице, так ветром надутый парус, скальпелем режет водное мясо. Куда бы не забрасывала нас судьба, с кем бы, - мы называли имя Города, как свое собственное имя, так оно звучало для нас на слух. Оно матерью было для нас (и мы говорили ласково - Мама), паспортом и Родиной. И таким остается пока мы живы, где бы мы ни жили, где бы не жили наши дети и внуки (если это наши дети, а не случайность в суете жизни). Мы меняли страны, гражданство и судьбу, но этого мы не меняли, паролем звучало в любой точке планеты имя Города, мы, его дети, узнавали друг друга везде, в самых дальних уголках земли без слов и объяснений, увидев походку, заглянув в глаза и услышав речь. Оно, имя Города, навсегда подарило своим детям гордость и величие Родины, где бы и в каких великих столицах мира нам не доводилось бывать, за плечами у нас был родной Город, великая столица Европы...
(с) Александр Дорошенко. "Мой Город"

вот так вот читаешь и... и захватывает какая-то безумная гордость за то, что ты вырос во всей этой обстановке среди великих людей мира сего, пусть в итоге и разьехавшихся кто в москву а кто в тель-авив...
и еще - я бы тоже хотела так писать.